Путь артиста достаточно обычен: от отдельных сольных выходов к ведущим партиям в репертуаре. Таков результат постоянной работы, работы, ставшей ритуалом, пишет ptzh.theatre.ru. Соотнесение физического и духовного планов позволяет строить исполняемые роли на контрастах предельной откровенности и сдержанности, даже скованности выражения. Рузиматов, словно луч, высвечивает тот идеал, который может сложиться в мечтах. Тело как воплощенная мысль основное состояние, которого добивается он в своем танце. Импозантность создаваемого образа привлекает, деспотизм отталкивает.
В танце артиста порой видится игра световых бликов в острых изломах ритма. Этот ритм в текучих линиях танцев «Витязя в тигровой шкуре», где его Тариэл стал одним из синонимов личности артиста. В то же время тяжелая, гнетущая энергия орнаментальности настораживает, остерегает от безмятежного любования этим своеобразным и словно знакомым уже отблеском.
Творчество Рузиматова обладает эффектом дежа вю (уже виденного) и кажется обоснованным поиск сравнений с Рудольфом Нуреевым, с типом романтического героя, ориентальным стилем и европейским.
Наиболее выразительные моменты у Рузиматова моменты сдержанного танца, когда воля собирается в клубок и чарует напряжением духа. Таким он становится в чистой классике, в структурах па де де, и именно эти моменты заставляют усомниться в характеристике его как танцовщика стиля модерн. Впрочем, как и все танцовщики современных стилей, он воспринимает классический балет весьма своеобразно.
Его темперамент рассудочен. Он любит позу и паузу и создает новые детали, нюансы, поводы для демонстрации своих изобретений. В «Баядерке» в картине «Тени» Солор, словно пытаясь понять бесплотное парение призрака Никии, поднимается на полупальцы в высоком, мучительно длительном арабеске. В «Дон Кихоте» Базиль играет в отталкивание-привлечение. Ладонь выворачивается в испанском жесте, отталкивая и маня сокровенностью.
Выход на поклон превращается в момент неподвижно напряженного медитативного общения со зрителем и порою переходит в демонстрацию себя на пьедестале поклонения. Но, встав на этот пьедестал, артист ставит точку. Может, поэтому концертные выходы на бис лишены мотива импровизации, привлекательности новизны и неожиданности. В такие моменты Рузиматов оказывается прекрасным но только исполнителем, лишая себя и зрителя ощущения свободного порыва.
Рузиматов сегодня больше бренд концертной антрепризы, чем артист Мариинки, сообщает «Независимая газета». Этой сцене отдан должный срок жизни, а теперь имя работает на артиста, привлекая публику на сборные концерты. Своими программами Рузиматов отчасти восполняет недостаток в репертуаре балетных театров этих самых концертов – на них артисты могут отойти от привычного репертуара, а зрители получают возможность увидеть обойму артистов «крупным планом». К тому же здесь достоинства и недостатки заметны, как под увеличительным стеклом. Обычно Рузиматов не слишком беспокоится об окружении: пара звезд разбавляют среднестатистический фон – и ладно.
РЕПОРТАЖ «ВЕСТЕЙ»
