На «разогреве» выступала молодая московская группа Zenta Sventana, стиль которой можно было бы определить как «русский народный лаунж». Песни, якобы собранные вокалистками Христиной Кузнецовой и Аленой Романовой в этнографической экспедиции по Тульской и Смоленской областям, подверглись продюсером поп-дуэта «Гости из Будущего» аранжировке а-ля «московская кофейня начала нулевых», пишет «Коммерсант».
Кто знает, может быть эта несколько кичевая музыка и вправду составит конкуренцию De-phazz и Gotan Project в заведениях общепита, однако на публику, пришедшую строго «на Бруфорда», творчество Zenta Sventana произвело довольно сомнительное впечатление. Во всяком случае, когда девушки объявили последнюю песню, в толпе ощутимо разнесся коллективный вздох облегчения. А на слова госпожи Кузнецовой, что, мол, песня про то же самое (любовь, морковь и все такое), из народа раздался глас: «И в той же тональности!» — и вызвал волну вполне оправданного смеха.
Наконец, на сцене появились герои вечера: барабанщик Билл Бруфорд, русский басист с парижской пропиской Андрей Светлов, англичанин Тим Гарланд, долгое время игравший на саксофоне в бруфордовском проекте Earthwork, а до этого успевший поработать с Чиком Кориа и Ронни Скоттом, американский гитарист с говорящей фамилией Фьюджински, а также «хозяин вечера» пианист Андрей Кондаков. Как обычно бывает с джазовыми супергруппами, программа в равной степени состояла из произведений всех участников.
Однако тон задавал все-таки Бруфорд: с первых аккордов его пьесы «Garden of Eden» повеяло патентованным кримсоновским саундом, а гитарист Дэвид Фьюджински на несколько минут представил себя Робертом Фриппом с его атмосферной звукописью. Сам Бруфорд, живая школа арт-рока семидесятых, барабанщик, успевший посотрудничать с Yes, Genesis, и до сих пор гастролирующий с King Crimson, в своих очках и седых кудрях выглядел, скорее, как преподаватель какой-нибудь гуманитарной дисциплины, чем видавший виды ударник-рокер. И играл соответствующе: с драйвом, но не слишком экспрессивно, технично, но «не выделываясь».
Когда зазвучала кондаковская композиция с красноречивым названием «Мы не умеем играть блюз, зато у нас метро чистое», посвященная нью-йоркскому барабанщику-самоучке Ленни Уайту, ввысь поднялись зонты: пошел дождь. По сравнению с прошлым фестивалем, публике еще повезло: тогда двор Зимнего дворца буквально затопило, зрители промокли до нитки, а концерт из электрического превратился в акустический — звукоинженеры боялись за здоровье музыкантов. Но надо отдать должное зрителям: несмотря на холод и слякоть, до конца выступления не ушел почти никто. Тем временем зачем-то надевший солнечные очки Фьюджински продолжал перевоплощаться: на сей раз он стал Джоном Маклафлином времен Mahavishnu Orchestra с его фирменными «индийскими» соло.
Группа не отставала: эффектно «сбивался» Билл Бруфорд, «мудрил» саксофонист Гарланд — словом, дух джаз-роковых семидесятых музыкантам удалось воссоздать отлично. И несмотря на то, что в ходе концерта репертуар главного проекта Бруфорда «Earthworks» остался почти нетронутым, создавалось ощущение, что видишь именно один из составов группы — обрывистые мелодии духовых, гармонические путешествия клавишных, скоростные басовые трели: фьюжн, как и было обещано.
Ближе к концу концерта для исполнения «вечнозеленой» баллады Андрея Кондакова «In the deserted park» на сцене появился экстатичный фри-джазовый контрабасист Владимир Волков, и благодаря ему кондаковский пустынный парк наполнился разного рода маргиналами. Жаль, что исполнив всего одну пьесу, господин Волков ретировался: постоянный партнер Леонида Федорова и участник концертов лучшей отечественной рок-группы «АукцЫон» своей экспрессией изрядно оживил несколько холодное звучание коллектива. Ну а под занавес басист Андрей Светлов, который, несмотря на брюки невообразимой расцветки, не очень выделялся во время концерта, неожиданно «выстрелил» самой динамичной композицией вечера — жизнерадостным афробитом «Последний бронтозавр».
СПРАВКА: Фестиваль «Музыка Большого Эрмитажа» уникален, прежде всего, своей концертной площадкой под открытым небом, пространство которой ограничено каре Зимнего дворца и небесным куполом над головой, сообщает сайт Эрмитажа.
Удивительный «концертный зал» — Большой Парадный двор Зимнего дворца, — был «открыт» в 2001 году исполнением оратории Кшиштофа Пендерецкого «Семь врат Иерусалима». Концерт стал тогда символической акцией — распахнув ворота, он обозначил начало нового тысячелетия. А Эрмитаж, во главе с его Директором и Председателем художественного Совета вновь созданного Фестиваля Михаилом Пиотровским, заявил о себе как о смелом новаторе и благосклонном покровителе музыкального искусства.
Эрмитажный двор как «концертный зал» диктует свои условия: требует масштабных действ (этим объясняется появление грандиозной оратории в 2001 г., карнавального музыкального действа в 2003 г., мистерии в 2004 г.), собирая на музыкальный праздник большое количество музыкантов и огромное количество слушателей.
ВИДЕО НТВ
