Скандальное дело «Колыбельки» было направлено в суд еще в сентябре 2007 года. В ходе предварительного следствия было установлено, что 8 ноября 1995 года супруги Ермаковы зарегистрировали Центр родительской культуры «Колыбелька». Эта организация занималась консультациями будущих мам. Важная часть «консультаций» заключалась в том, что женщинам рекомендовалось рожать дома.
В результате шестеро младенцов умерло, двое получили родовые травмы.
Главная обвиняемая по этому делу Елена Ермакова на данный момент находится на 7 месяце беременности и содержится в СИЗО. Решение о взятии Ермаковой под стражу приняла судья после того, как та несколько раз не явилась на заседания суда.
Большинство сторонников родов на дому считают, что у матерей должен быть выбор, где и как рожать собственного ребенка. В итоге Михайлов обратился в суд Приморского района с ходатайством об изменении меры пресечения для Елены Ермаковой. Омбудсмен настаивает на том, что беременную подозреваемую надо выпустить.
Ермакова грозится покончить жизнь самоубийством
Ермакова сидит в тюрьме и пишет мужу письма личного содержания, а он выкладывает их в свой блог в ЖЖ.
“Стараюсь понять, где была сделана та ошибка, которая так круто свернула всю мою жизнь. Может быть, надо было в 2002-м остановиться и что-то изменить. Ведь говорила же я тогда «окончание» – а не юбилей. Но, мне кажется, я не помню, чтобы когда-то принимала решение. Что-то типа: «решила», буду читать лекции для беременных и сопровождать роды. Как-то это само собой получилось, без моего желания и решения. Кто-то другой это решил за меня.”
Тут речь идет о первом случае, когда у “Колыбельки” погиб ребенок.
Также Елена пишет об ужасных условиях, в которых она содержится.
“Очень прошу: не пишите, не приходите, не травите душу! Меня больше НЕТ. Вообще нет. Судя по словам адвоката, я домой не вернусь. Кстати, эта камера ПОСЛЕ СИФИЛИСА. Окна тоже нет. Горячей воды почти нет. Это я последний раз жалуюсь. Ужасно накурено, голова раскалывается, сердце колет. Последние 3 дня я почти не сплю, хожу – дышу – задыхаюсь почему. Лежать тяжело, сидеть никак. Как переживу эту ночь без окна, не знаю.”
Потом Ермакова начала заводит речь о самоубийстве.
“Я потихоньку прихожу к созреванию решения — я не буду тут мучиться. Ребеночка, конечно, жалко. Я тебе его рожу. Освобожу вас потом от своего бренного тела — потерпите пару месяцев. «Нет тела — нет дела». А дальше радостно всей толпой с «правозащитниками» отмечайте мои похороны и поминки. … Шесть лет сидеть не буду — смысла нет. Малыша до декабря докормлю. А дальше готовься — в 6 месяцев начнется твоя вахта”.
Дальше больше. Спустя неделю Ермакова пишет:
«Как ты понимаешь, я своего ребенка уж лучше вам отдам, чем в детдом. И не место детям и рождаться, и расти в тюрьме. Так что извини, мой план совсем разрушен. Придется тебе малыша забирать раньше — но ты не переживай, там как раз наша Маша-няня родит — и выкормите, и воспитаете. А я уж, извини, с уголовниками, наркоманами, убийцами жить не буду. Это, в конце концов, мое право. На сегодня я даже согласна выйти отсюда, родить, отдать вам ребенка и уйти. Не вижу смысла чего-то ждать, ты-то хоть видишь смысл? <…> Мама должна быть рядом. Так что ищите маму. А я свое заслужила и уже достаточно получила. Мне дальше не интересно. Я дальше все знаю в таких подробностях, что участвовать не обязательно. Не расстраивайся и прости. <…> Прости меня, Лешка. Они добились своего, я сломалась».
Елена Ермакова под арестом, фото ИА «Росбалт»
Слова страшные. Только почему-то не покидает ощущение, что это… спектакль. Нет-нет, да проскочат в письмах фразы, которые явно предназначены не мужу, а широкой общественности, пишет «Комсомольская правда». Вот, например, вдруг появляется:
«Глубокоуважаемые акушерки и акушеры! В ваших руках будущее нашей страны. И не важно, в каком вы городе живете и работаете. Сейчас вся страна с нетерпением ждет, выстоят ли естественные роды перед махиной сговорившихся чиновников от медицины».
— Это наверняка рассчитано на публику, — уверена одна из потерпевших Ольга Васильева, у которой в родах с Ермаковой погиб ребенок. — Хочет всех разжалобить.
— Она специально эти дневники пишет — напоказ, — считает другая потерпевшая Ирина Б. — Знает, что фанаты это прочитают, вот и подзуживает. Я просто восхищаюсь! Сначала на жалость надавила, суицидом пригрозила, а потом говорит: вперед, мои верные зомби!
