Рано утром 10 сентября Андрей Баранов сидел на диване в родительской квартире и целовался с любимой девушкой. В дверь позвонили. Когда родители открыли, в квартире сразу стало тесно: на пороге оказался десяток людей в форме, пишет «МК в Питере».
— Они пришли делать обыск: сказали, что по поводу какого-то индийского студента, убитого в 2006 году, — вспоминает мать погибшего Ольга Баранова. — Обыск вели очень странно. Сначала изъяли все наши фотографии и принялись просматривать их, приговаривая: «Здесь их нет, здесь тоже…» Потом увидели мою подшивку газеты «Ваш тайный советник» и буквально взбесились! Мол, вы понимаете, что ваш сын хранит дома — это же листовки! Еще они залезли в шкаф с одеждой и начали спрашивать: а почему у него все рубашки в клеточку? А почему у него куртка запрещенной фирмы? Мы вообще не понимали, что происходит…
Больше всего родителей удивила история с перочинным ножом, который лежал возле компьютера. Любое холодное оружие должно было вызвать интерес милиционеров. Но, по словам Ольги, они лишь бросили на него беглый взгляд и громко вслух произнесли: «Это не тот нож».
— По-моему, так они нужный нож и не нашли. Потом подошли к сыну и зачем-то пригрозили: «Будет тебе порнография в камере с черными!» После этих слов я стала названивать адвокату.
Родители утверждают: ни тогда, ни потом им так никто и не сказал, подозреваемый ли их сын, обвиняемый, и почему вообще его забрали в милицию. Барановы, конечно, беспокоились, но страха не было: в конце концов, что может случиться с человеком в отделе милиции в присутствии адвоката? Они не знали, что видят своего Андрея в последний раз.
Все, что сегодня достоверно известно родителям Андрея Баранова о смерти сына, умещается в один абзац.
Следователи и милиционеры о чем-то беседовали с Андреем пять с половиной часов. Адвоката, которая все это время находилась в отделе милиции, к подзащитному так и не допустили — якобы сославшись на то, что свободных помещений для их разговора нет, да и вообще происходящее не является допросом. Около половины седьмого вечера адвокат услышала в коридоре крики, но туда ее тоже не пустили. Ожидание продлилось почти два часа, после чего адвоката, наконец, выпустили из здания 76-го отдела милиции. Место падения Андрея было огорожено фанерными листами — тела своего подзащитного она так и не увидела.
Следователя Андрея Петрова, который сейчас проводит служебную проверку инцидента, на место происшествия вызвали около 9 часов вечера. Все это время родители сидели дома у телефона в неведении: они договорились с адвокатом, что она позвонит, как только переговорит с Андреем. В начале десятого мать не выдержала и сама позвонила адвокату.
В этой истории много странностей.
Первая — почему адвоката так и не пустили к подзащитному? Вторая — две версии произошедшего, которые вообще ничего не объясняют. Сначала в 76-м отделе Барановым рассказали одну: их сына якобы конвоировали к адвокату, как вдруг он сорвался с места и выпрыгнул в открытое окно коридора. «Наверное, он сбежать хотел», — бесстрастно добавили на том конце провода.
На следующий день, по словам родителей, следователь Петров поведал Барановым вторую версию: якобы произошло все уже не в коридоре, а в том самом кабинете, где Андрея опрашивали сотрудники правоохранительных органов — молодой человек просто подошел к окну, открыл его, встал ногой на подоконник и сиганул вниз. Причем милиционеры еще пытались удержать его за штаны, но не смогли.
— Когда я это услышал, не выдержал и сказал Петрову: «А может, они ему и помогли упасть? Что это за бред — целая орава милиционеров не успела одного пацана от окна оттащить?!» Тут Петров и выпалил: «Что вы на меня, я их тоже не оправдываю, я их и так полночи на алкогольную экспертизу возил!» Мы опешили: выходит, милиционеры были пьяные?! А потом следователь нам зачем-то еще такую фразу сказал: «Если бы вашего сына опрашивали сотрудники 76-го отдела, я бы сразу уголовное дело завел, но его опрашивали следователи городской прокуратуры…»
В морге странности продолжились.
— Когда мы попросили хотя бы взглянуть на тело — нам все не верилось, что наш сын умер, — сотрудники морга замахали руками: никто вам его не покажет, даже не выдумывайте! И вообще он сейчас на вскрытии!
Когда родители, получив разрешение на захоронение, приехали в морг во второй раз, отцу все же разрешили посмотреть на тело сына. То, что он увидел, вызвало новые вопросы.
— Андрей был как тряпичная кукла — все кости раздроблены, от лица вообще ничего не осталось, — с трудом произносит Анатолий Баранов. — И знаете, что меня поразило? Что все тело у него было разбито, а руки — почти целые. Но ведь человек, падая лицом вниз, инстинктивно закрылся бы руками, ведь так? Он что, был без сознания, когда падал?
Добило Барановых свидетельство о смерти сына, в котором написано, что Андрей стал жертвой несчастного случая при неизвестных обстоятельствах.
— Понимаете, они все твердили нам, что Андрей выпрыгнул из окна сам — значит, это было самоубийство, а не несчастный случай! И что это за «неизвестные обстоятельства», если полно свидетелей?
Несчастный случай при неизвестных обстоятельствах — это стандартная «морговая» формулировка, чтобы человека можно было побыстрее захоронить. Но Барановы уверены: этой стандартной формулировкой сотрудники морга просто прикрыли милиционеров.
После отчаянных и бесплодных попыток получить объяснения правоохранительных органов у Барановых появилась своя собственная версия случившегося.
— Андрей был очень вспыльчив, это правда. В прошлом году он избил наркоторговца, который пытался подсунуть его двоюродному брату какую-то отраву — за это Андрею дали 2 года условно, — признает отец. — Он не умел терпеть. Возможно, когда на него начали давить в отделении, он полез в драку — а милиционеры, пытаясь его усмирить, случайно попали дубинкой в висок. Не хочется думать, что его специально убили… И вот, чтобы скрыть этот факт, инсценировали прыжок из окна. Поэтому Андрей и не закрывался руками, когда падал, — он был уже мертв. По этой причине и акт о вскрытии нам не дают…
«МК в Питере» связался со следователем Андреем Петровым. Он явно не хотел разговаривать.
— Я, между прочим, могу вам ничего и не говорить! Проверка закончится в ближайшие дни. Пока никаких уголовных дел в отношении милиционеров не возбуждено. Вскрытие? Вскрытие проводилось, но я не буду вас по этому поводу информировать…
— Но это было самоубийство или…?
— Да.
На этом разговор был закончен. Родители в самоубийство, конечно, не верят. У Андрея только-только появилась хорошая работа, любимая девушка, он начал работу над дипломом. Для Барановых все однозначно: они отдали милиционерам «для беседы» живого сына, а обратно получили мертвого. Вместо извинений и объяснений они слышат только одно: «Вы по вчерашнему летуну? Звоните через 2–3 дня». Что бы ни сказали им следователи по окончании проверки — они этому уже не поверят.
