И вроде поп-старье, и музыкант, постепенно переходящий в категорию ветеранов, — а все равно нет неловкого ощущения, что все это ностальгия и старая любовь, пишет «Коммерсант». Для немалой части зрителей, собравшихся в Ледовом, чтобы увидеть Марка Нопфлера уже по третьему разу, Dire Straits наверняка были частью саундтрека чудесных школьных годов. Все эти домашние задания по треклятой алгебре под «Calling Elvis», старательное вылавливание «Money for Nothing» на набирающем силу FM-диапазоне и вечеринки с подружками под «Your Latest Trick». Есть что вспомнить — до дрожи.
Сейчас стиль господина Нопфлера как специально подстраивается под тех самых бывших школьников — американа, фолк и мягчайшие блюзы, чтобы расслабляться дома после того, как отсидел очередную вахту в офисном кресле. Бывшего лидера Dire Straits в последние годы все больше уводит в корневую музыку. К слову, в его стиле игры и прогонах по ладам между вокальными строчками, если внимательно прислушаться, всегда было больше блюзовых приемов, чем собственно британского рока. Более того, Марк Нопфлер со своими новыми работами умудряется состязаться с учителями и наставниками на их же поле. Так, в 2007 году его предпоследний альбом «All the Roadrunning», записанный с Эммилу Харрис, был номинирован на «Грэмми» в категории «Лучший альбом фолк-рока и американы» и проиграл только «Modern Times» Боба Дилана.
Хотя тур, с которым Марк Нопфлер в этот раз заехал в Петербург, и посвящался раскрутке альбома «Kill to Get Crimson», из новой работы было исполнено только две песни — «The Fish and the Bird» и «True Love Will Never Fade». Сет-лист, который можно было легко найти в интернете, оказался прогоном по всей дискографии артиста, включая, конечно, «главную» группу. Программа идет без изменений, разве что из питерского сета была выключена «Our Shangri-La», но на исчезновение одной из кантри-вещей вряд ли кто обратил бы внимание — все равно после концерта обсуждать будут, что было из Dire Straits. Вся первая часть выступления состояла из сплошного фолка и кантри в варианте, усиленном группой из шести человек. Если не считать пары проколов со светом в начале, концерт катился как по хайвею.
Однако ровное исполнение, вряд ли стоит списывать только на отрепетированность. Нелюбовь ко всяческим кунштюкам и олимпийское спокойствие Марка Нопфлера общеизвестны. Спокойные песни, в которых легко угадывался каждый следующий аккорд, и хрипловатый вокал вполголоса и не требовали чего-то особенного. Даже если к концу песни господин Нопфлер разражался необходимым соло на ослепительно блестящем красном «стратокастере» или таком же сияющем Gibson Les Paul, в нем было ровно столько экспрессии, чтобы «подразогнать» музыку, но не перебить настроение.
Часть вещей исполнялась и в более приближенном к фолку варианте, когда басист брался за контрабас, клавишник — за скрипку или добро, а второй гитарист за маленькую акустическую гитару. В какой-то момент треньканье на добро переросло в «Romeo and Juliet», и несколько мужчин, стоявших вокруг, вдруг одновременно принялись вытирать глаза.
Даже охранники, выстроившиеся вдоль режиссерского пульта, повынимали мобильники и нацелились на сцену. Выяснилось, что ничто человеческое не чуждо и им: было слышно, как они просили наиболее удачливого коллегу переслать им удавшиеся кадры и обсуждали концерты Нопфлера на DVD. Во время последовавшей за песней пятиминутки аплодисментов музыкант выглядел одновременно и польщенно, и смущенно, разводя руками и как бы не зная что сказать в ответ на поощрительные крики — ну, ребята, уж так получилось. После еще одного прогона по прошлому — «Sultans of Swing» — народ рванул в курилку успокоиться и переждать очередную партию кантри, которого для российской публики оказалось многовато. Зато под конец основного сета господин Нопфлер зарядил эпическую десятиминутную «Telegraph Road» 1982 года, в которой было понемногу и Дилана, и арт-рока. Это оказывался довольно спорный выбор, ибо за то же время можно было сыграть пару-тройку вещей похитовее. Зато, если исходить из программы в целом, то песня была гораздо более к месту, чем те же «Sultans of Swing», выглядевшие необходимым реверансом публике.
На бис, состоявший из золотых «Brothers in Arms», «So Far Away» и «Going Home», артист вышел с полотенцем, вытирая, однако, не увлажнившийся лоб, чего можно было бы ожидать, а гитару. Если он исполняет свои песни уже, как говорится, не потея, то его гитары работают по полной, иначе и быть не могло. Кстати, для тех, кто хочет стать «как Марк Нопфлер», компания Fender недавно выпустила именную модель «стратокастера» — будет и блеск, и красный лак, и отличные звукосниматели. Удовольствие обойдется желающим тысячи в две с половиной долларов — вроде бы не так уж и много, чтобы ненадолго почувствовать себя великим, но попотеть придется. Все-таки, прежде всего дело не в гитаре, а в человеке.
Марк Нопфлер: «Мои планы — писать музыку и дальше» (Из интервью «Российской газете»)
— Ваш новый альбом Kill To Get Crimson довольно медитативен, неспешен. Для тех, кто любит вас за более энергичные хиты — Money For Nothing и Sultans Of Swing — объяснитесь: по-вашему мнению вы сильно изменились?
— Не сказал бы, что последние альбомы так уж выбиваются из моего творчества. Я по-прежнему остаюсь верен своим предпочтениям. Необычность предыдущего диска All The Roadrunning (вышедшего в 2006 году — Прим. А. А.) состояла в том, что там присутствует женский вокал (а еще стильная блондинка Эмиллоу Харрис сочинила для альбома две композиции и эпизодически играла на акустической гитаре — Прим. А. А.) Но почему бы и нет? А последний релиз — Kill To Get Crimson — это просто размышления о жизни. Когда рождается музыка, ты не думаешь о том, ЧЕМ она является. Просто пишешь и все. А время все расставляет на свои места.
— При этом мир уже 30 лет — с выхода дебютного альбома Dire Straits — слушает ваши песни. А какую музыку предпочитаете в свободное время «для души» вы сами, мистер Марк?
— Я стараюсь слушать много музыки — и современной, и классической. Но много времени для этого у меня нет. Поэтому, если выдается случай, обычно мой выбор останавливается на кантри.
— Насколько биографичны ваши песни или они, скорее, полет поэтической фантазии?
— Не думаю, что любую песню будут любить больше или меньше, если узнают историю ее создания. Вы знаете, я не очень люблю рассказывать все эти истории, потому что у каждого слушателя есть своя история, связанная с той или иной песней. Это и есть жизнь песни, и она всегда интереснее, чем подробности ее создания.
— Помимо рока вы уже много лет пишете музыку для кино. В числе ваших саундтреков: «Плутовство», «Локальный герой», «Последний выход на Бруклин». Никогда не понимал, как сочиняется киномузыка: композиторы вдохновляются строчками сценария? Или вынуждены долго беседовать с режиссером?
— Процесс создания музыки нельзя подвести под одну черту. Каждая песня, каждый саундтрек — уникальны. Иногда сначала я читаю сценарий и музыка рождается сразу. Но если уже есть возможность посмотреть эпизод — предпочитаю этот способ. Но иногда мне нужно пересмотреть один и тот же фрагмент фильма по многу раз, прежде чем я нащупаю точную тему. Каждый раз все по-разному. И когда вы создаете что-то, что звучит потом с экрана, то не можете сказать: «Сейчас получилось лучше, чем в предыдущий раз». Я же говорю, песни или музыкальные треки — как дети, с каждым связано многое и выбрать лучший невозможно.
— Вы один из самых неугомонных и креативных представителей старшего поколения в рок-музыке. Что движет вами сегодня, когда уже, наверное, и хитов, и наград, и заработанных денег не сосчитать?
— Пожалуй, все определяется одним словом — работа. Когда вам чуть больше, чем 25 лет, вы стремитесь работать днем и ночью. Хотя времени все равно не хватает на то, чтобы воплотить все замыслы. Но я стараюсь относиться к этому философски. И если мне удаются хороший концерт или удачная запись, или новая строчка — я счастлив. Мои планы — писать музыку и дальше. Надеюсь, что и впредь их не смогут нарушить никакие жизненные невзгоды. Ведь для меня делать то, что ты можешь и должен, — главное счастье в жизни.
СПРАВКА: Mark Freuder KNOPFLER родился 12 августа 1949 года в Глазго (Шотландия), пишет «Комсомольская правда». В 1977 году организовал группу Dire Straits. За несколько лет коллектив завоевал колоссальную популярность по всему миру. Его манера игры на гитаре считается одной из самых интересных в рок-мире — он левша, но выполняет звукоизвлечение правой рукой, как большинство гитаристов-правшей, что дает ему массу преимуществ: его более сильная рука лежит на грифе и способна делать очень хорошее вибрато. Несмотря на природную застенчивость, Марк Нопфлер был женат целых три раза. Хотя это не рекорд для рок-музыкантов. От второго брака у него два сына — Джозеф и Бенжи. А 1998 году в семье музыканта родилась дочь Изабелла, матерью которой стала его третья жена, Китти Алдридж.
