Лучано Спаллетти дал интервью «Спорту день за днём».
— Не слишком ли часто приходится тренеру более чем амбициозной команды отпускать игроков в расположение национальных сборных?
— Я должен подстраиваться под имеющийся календарь, поскольку я заинтересован в том числе и в том, чтобы сборные, за которые играют мои подопечные, выступали успешно, — пожал плечами Мистер. — При этом «Зенит», конечно, очень зависит от «сборников». Все взаимосвязано: чем лучших результатов мы будем добиваться, тем больше наших футболистов будет вызываться в национальные команды. Смотрите: Губочан раньше не привлекался в сборную, а сейчас его зовут постоянно. Примерно то же самое можно сказать о Широкове, Кержакове. Значит, за нами пристально наблюдают и высоко оценивают наших футболистов.
— Губочан вот съездил в сборную, не сыграл, потерял время…
— Почему потерял? Во-первых, он там лечился и тренировался. Во-вторых, сборные возглавляют специалисты высокого уровня, у которых есть чему поучиться. И потом, не стоит забывать, каким важным стимулом для игрока является сам факт вызова в национальную сборную.
— Когда вы только возглавили команду, что на тренировках вы, главный тренер, лично уделяли время молодым футболистам, помогая им совершенствовать технику. Не говорите только, что так поступают все…
— Так поступают не все. Я это делаю, потому что верю, что всегда, с каждым футболистом можно поработать над тем или иным элементом и немного улучшить его игру. Поэтому и остаются после тренировок четверо или пятеро ребят, чтобы отшлифовать некоторые детали. Молодые нуждаются в таких вещах. Не работая с мячом, технику повысить невозможно. Разумеется, таким образом ты все равно не решишь все проблемы, но если можно прибавить хотя бы на один процент, то это уже небесполезно. Моя профессия — тренер, и мне приятно оставаться на поле после занятий и продолжать делать свою работу. Вы вот, наверное, предпочли бы отдохнуть сегодня вечером, чем ехать на нашу базу и брать интервью у меня?
— Почему это?
— Об этом я и говорю: вам приятно, интересно прийти сюда поработать, поэтому вы и жертвуете свободными минутами.
— Вам приходится как тренеру делать неприятные вещи?
— Сложные моменты приходится переживать людям всех профессий. Но в моей работе масса плюсов. Ты можешь влиять на людей, на процесс, задавать направление целой группе, помогая ей добиваться результата. Это меня и стимулирует. У нас есть такое выражение: «Poco se mi considero, molto se mi confronto» («Меня мало, когда говорю о себе, меня много, когда сражаюсь». — «Спорт»). Наши соперники не дремлют, болельщики от нас многое требуют, поэтому я должен постоянно быть готовым к управлению командой в сложных ситуациях.
— Где вы вырабатывали принципы, о которых только что говорили? Не тогда ли, когда возглавляли «Эмполи», команду, которая считалась одной из самых перспективных в Италии?
— Это тот «Эмполи», что я сто лет назад тренировал? (Смеется.) «Эмполи» вряд ли когда-то сможет примкнуть к европейской элите, но тем не менее это очень организованный клуб. Его философия — воспитание молодых игроков, там делают все для того, чтобы они могли в итоге заиграть в сильном клубе. В принципе, так же работает и «Удинезе»: когда игрок дорастает до хорошего уровня, его покупает более богатый клуб. В Удине и в Эмполи принимают такой ход событий, понимая, что такова их роль.
— Но даже чтобы играть такую роль, нужно знать, как выращивать этих самых футболистов. Растят своих многие, но далеко не все выдают столь часто игроков вроде Монтеллы или Биринделли, которые прошли через «Эмполи». В чем секрет подготовки?
— Секрет в том, чтобы иметь смелость давать им играть. Если молодой игрок действительно имеет талант, то рано или поздно проявит свои качества в боевых условиях. При том что тренер умеет с ними работать и правильно ведет себя в сложных ситуациях. Имена, которые вы назвали, — Биринделли и Монтелла — это победители по духу, абсолютные чемпионы. И это вовсе не моя заслуга, что они в итоге стали игроками самого высокого уровня, потому что, прежде чем взобраться на самый верх, они проиграли и в других командах.
— А у другого весьма талантливого футболиста — Тавано — получается, проблемы с духом были, раз он вернулся сейчас в «Эмполи»?
— Тавано — очень хороший футболист, но, возможно, с точки зрения характера он уступал другим. Я ведь привел его в «Рому», но он не смог в этом большом клубе проявить все свое несомненно высокое мастерство. Характер футболиста изначально далеко не все берут в расчет, но на самом деле это очень важный фактор для карьеры. К сожалению, мы часто очаровываемся игроками, которые эффектно демонстрируют свое мастерство в технике, потому что это наглядно, бросается в глаза. А когда тот же самый футболист прячется на поле, не отрабатывает в обороне — это остается незаметным. И команда в итоге проигрывает, потому что один человек выпал, не борется.
— Бывает и другая ситуация: из-за того что игрок не эффектен, тренеру тяжело распознать истинные возможности футболиста, даже если он имеет потенциал и способен приносить пользу. Как разглядеть такого игрока? Как отличить от тех, кто просто находится на поле, упрощает игру, делает себе «алиби»?
— Это сложно, но такие игроки находятся. Я не хочу приводить пример из «Зенита», поэтому скажу о Бускетсе из «Барселоны». Этого игрока практически не видно на поле, но он очень важен для команды. Тренеры же видят, что есть игроки, которые привносят на поле баланс, стабильность, без чего не может строиться игра, другие могут зарядить партнеров на борьбу. Но и таким футболистам можно всегда дать указание дать проникающую передачу, попробовать сделать передачу с одного фланга на другой, где-то сыграть поинтереснее. Важно понять и использовать главные качества подопечного и постараться подтянуть то, чего ему не хватает. Как раз над тем, чего не хватает, можно поработать с помощью специальных упражнений. Эти упражнения на самом деле дают мало, но этого «мало» может иногда оказаться достаточно.
Кто был в «Роме» хозяин
— Из «Эмполи» и «Удинезе», которые знают свое место, вы попали в «Рому» — совершенно иной клуб, где никто и никогда не желает долго ждать результатов. Трудное испытание характера?
— Я уже говорил в начале беседы об этом: в трудной обстановке нужно брать на себя ответственность, если ты хочешь двигаться вперед. Когда нет желания брать ответственность на себя, нет характера, авторитета, то у человека нет шансов стать тренером. Игроки должны знать, что им позволяется, что нормально, а что совершенно неприемлемо.
— При вас в «Роме» играл Антонио Кассано, который якобы сказал вам в раздевалке, что вы здесь не хозяин, что хозяин в «Роме» он…
— (Смеется.) Ну на самом деле он, конечно, не так сказал. Кассано переехал в «Рому» из «Бари» совсем в юном возрасте, он считался любимцем болельщиков с ранних лет, а когда такое происходит, то в голове у парня такая «химия» начинается… У него, безусловно, были отменные данные плюс характер победителя. Не хватало при этом внутреннего равновесия, гармонии с самим собой. Добавляло проблем то обстоятельство, что он был вице-капитаном, при том что капитаном был Тотти. В такой ситуации человек теряет связь с реальностью.
В той жизни, которой живет Рим, не так-то просто вернуть его в нормальное состояние. И ни мастерство Антонио, ни статус вице-капитана не были теми средствами, что реально помогали бы «Роме» в то время. Напомню: за год до моего прихода команда спаслась от вылета в последнем туре. Поэтому пришлось прикладывать руку, что-то делать в этой ситуации. Потом, когда Кассано ушел из «Ромы», он проявил себя как большой футболист. Он стал зрелым, недавно женился. Мы сейчас в отличных отношениях.
— Как себя чувствует тренер, который знает, что его футболисты заигрывают с тифози?
— (Долго смеется.) Вас из Рима послали, признайтесь!
— Нет, просто «Рома» — важный и интересный период вашей карьеры.
— А я вот считаю важным период, когда я пришел в «Анкону» в серии В посредине сезона. Там поменяли всю команду, пришло двадцать игроков, а команда все равно продолжала играть плохо. И когда я пришел, в составе числилось от сорока до пятидесяти футболистов! И там, с моей точки зрения, я хорошо сделал свою работу. В «Роме», конечно, ситуация была изначально сложной: там поменяли несколько тренеров за один год. Но при этом в Риме были такие футболисты, как Тотти, Монтелла, Пануччи, Де Росси, Аквилани! Так, конечно, проще «нажимать на кнопки», когда у тебя есть выбор. А когда у тебя полсотни игроков невысокого уровня, разбираться и принимать решения гораздо сложнее.
— Интересно, что последним тренером «Ромы» до вашего прихода был сам Бруно Конти. Однако он не покинул клуб, а стал вашим ассистентом. Странно как-то — делать помощником «бывшего»…
— Когда я делаю свою работу, я не должен бояться тех, кто находится вокруг. Я приехал в «Зенит» и я не должен отправлять с Богом Давыдова, потому что он хорошо работает и любит свой клуб. Я должен приехать и показать, что заслуживаю быть здесь главным тренером. Если я не покажу, что я достоин, значит, мое место займут другие. Мне дали четырех помощников, что были с Давыдовым, но почему я должен их бояться? Мне не нужно никого увольнять, чтобы делать свою работу. Всегда странно, когда встречаешься с коллегами на тренерских форумах, и люди не делятся своими идеями, прячут свои мысли, как будто чего-то боятся. Но по моему мнению, когда тренер делится с другими, он уже делает шаг вперед, уже хочет идти вперед и искать что-то новое.
— Как вы пришли к идее играть без нападающих в «Роме»? Схема без единого номинального форварда вошла в книги по истории тактики. Но не было ли это вынужденной мерой?
— Иногда действительно идеи рождаются из-за необходимости. Но самое главное, убедившись, что система работает, суметь ее развить и усовершенствовать. Я увидел тогда, что Тотти может исполнять роль как нападающего, так и оттянутого нападающего. Но в итоге его позиция подразумевала использование его достоинств таким образом, чтобы компенсировать недостаток качеств для того, чтобы играть первого нападающего. Когда он «опускался» для приема мяча, отправленного ему в недодачу, всегда создавалось численное преимущество на чужой половине. Мяч всегда был у нас. Как только центральному защитнику приходилось за Франческо «выдергиваться», сразу же освобождалось пространство для трех игроков, которые уже были готовы туда врываться.
За тем футболом было одно наслаждение наблюдать, те моменты вспоминаются с удовольствием. Мы играли такие матчи… Чистые эмоции! Та «Рома» стала брендом, как и ее игроки. Де Росси — один из сильнейших опорных полузащитников в мире. Тотти — это как зеркало заднего вида. Он знает, что происходит у него за спиной, представляет, куда открываются его партнеры, не глядя на них. Но я хочу сказать, что я видел матчи «Зенита», в которых он был похож на ту «Рому». Я рад, что мы идем на поле не только за результатом, но и ищем красивой игры.
— При том что нет ни Де Росси, ни Тотти?
— Я считаю, что игроки «Зенита» не менее сильны, чем те, что были у меня в «Роме». У Денисова, например, с какой-то точки зрения есть больше, чем у Де Росси, в чем-то он ему, конечно, и уступает. Но Игорь — большущий игрок! Возможно, он меньше импровизирует, делает меньше проникающих передач. Но когда человек на поле траншею выкапывает… В этом Де Росси не может с ним соперничать. Есть и Широков, который умеет делать и то, и другое.
— Сплошные параллели: когда вы сделали из Тотти универсального форварда, у вас отпала необходимость в высоком нападающем. Примерно то же самое происходит и в «Зените», не находите?
— В «Зените» есть много похожего на «Рому». Да, тогда моя команда отлично функционировала в том виде, в каком была, и необходимости действительно не было. Но все кругом все равно хотели, чтобы мы купили высокого нападающего. Но зачем, если команда забивала шестьдесят голов за сезон! И сейчас у нас есть Кержаков, который очень много двигается и выполняет важную роль в атаке.
Если же сравнивать с Тотти, то у нас есть Данни, который индивидуально очень силен. Тотти, для того чтобы продемонстрировать все свое мастерство, нужна команда. Данни все может делать в одиночку! Он получает мяч в ноги, обыгрывает соперников, делает рывок на сорок метров, чем полностью «раскрывает» чужую команду. У Тотти этих качеств нет, зато есть другие: он делает идеально передачи в касание, длинные передачи, одним касанием обрабатывает, вторым бьет. Но если брать класс в целом, то он сравним. Другое дело, что вокруг таких футболистов нужно построить механизм, который будет работать.
— У нас был один тренер в «Зените», который работал по той же самой схеме, что и ваша «Рома». Президент клуба потом читал газеты, где писали, что команда играет то ли с шестью защитниками, то ли без нападающих, очень переживал и требовал объяснений. У вас было что-то подобное в «Роме»?
— На самом деле без разницы, есть нападающий или нет. Главное, чтобы команда выигрывала, забивала голы, а зрители получали от этого удовольствие. В Риме, кстати, болельщики не получают его, если ты семьдесят минут из девяноста не проводишь на половине поля соперника.
— Руководители, как правило, это те же болельщики. Не обязательно же, что у вас сразу стало все получаться…
— Сейчас трения с руководством — нормальная, естественная вещь. Во всем футболе, везде. Это неотъемлемая часть тренерской работы. С игроками — то же самое. В итоге все всегда зависит от результата. И если «Зенит» не будет давать результат, то справедливо, что Спаллетти уйдет. Вне зависимости о того, кто президент и какие отношения у тренера с руководством. С другой стороны, можно не добиться результата, но оставить видимый след.
— Неужели у вас нет в Петербурге чувства ностальгии ни по одному из футболистов «Ромы»? Может, Таддеи, Мансини…
— Нет, мне всего хватает. Повторю: можно всегда хоть немного, но повысить качества каждого футболиста. Расти всегда необходимо. Смотрите: «Барселона», которая выиграла все что можно, купила Санчеса и Фабрегаса. А ведь вроде бы она в них не нуждалась. Но это и есть стремление идти вперед. Как только ты начинаешь считать, что ты умнее и хитрее всех, и вследствие этого останавливаешься — делаешь огромную ошибку.
— Трудно вам уговаривать игроков переезжать в Россию?
— Кого-то трудно, кого-то нет. Зависит от самих игроков, от их головы. Мне не нужны те футболисты, которые сразу не говорят да. Кришито ответил мне положительно, когда я ему позвонил в самый первый раз. Если игрока приходится убеждать, то потом в случае плохой игры у него будет алиби: вот, мол, меня сюда притащили силой.
— Почему Кришито вдруг сразу сказал да, ведь он раньше у вас не играл?
— Наверное, потому что у него более широкий кругозор, чем у других. Многие, к сожалению, не знают ничего ни о России, ни о ее футболе. Не знают, что теряют.
— А вы сами знали, когда вас позвали?
— Я знал о России достаточно. Мне всегда нравился ваш футбол. Могу вам найти интервью итальянским изданиям, где после чемпионата Европы 2008 года я выделил как открытие турнира Аршавина и его партнеров.
— Не всем тренерам нравятся игроки со строптивым характером. Некоторые от таких избавляются. А вы как справляетесь с трудными подопечными?
— Я тоже не потерплю в команде игрока, который будет открыто демонстрировать свой характер во вред команде. Многое ведь зависит от того, играет футболист или нет. Игроки могут на замены тоже по-разному реагировать. Мне, например, приходится делать замены. Потому что стараюсь работать на благо «Зенита» и его результаты. Мне нужно достичь результата, и замена — один из способов на это влиять. У меня нет ничего против ни одного из двадцати двух футболистов.
— Мы знали тренеров, которые не делали замен…
— Значит, команда хорошо играла. Замена ведь означает ошибку в изначальном выборе (смеется). Если человек не сделал замен, значит, его выбор оказался правильным на всю игру.
— И на весь сезон…
— Значит, и на весь сезон! (Улыбается.) Такой тренер — просто совершенство. На самом деле тренер должен быть всегда готов сделать замену, а игрок, если у него не получается, отдавать себе в этом отчет. Иногда бывает, замена вызвана тактическими требованиями, иногда это мотивационный момент, если вдруг команда «встала». И в первом тайме их можно и нужно делать в том числе.
— Бывает, что вы делаете замену, не зная, что именно она должна изменить, лишь бы изменить хоть что-нибудь?
— Главная идея — чтобы свежий игрок внес какой-то вклад в игру. У него может и не получиться, но он должен постараться это сделать.
— Мне только показалось или «Зенит» ждал итогов жеребьевки группового этапа Лиги чемпионов, чтобы определиться со своими приобретениями? Может, клуб мог что-то сделать, но в итоге решил оставить все как есть?
— Все происходит так: я доношу до руководства клуба свои идеи по трансферной работе. Клуб может претворять их в жизнь, а может и не претворять. Этим летом не все мои идеи были осуществлены. Но это выбор руководства.
— Опять же: некоторые тренеры устраивают истерики…
— Ну при чем тут истерики? У меня хорошая команда, я доволен теми, кого мне клуб уже предоставил. Все всегда говорят о деньгах «Зенита». Пока что мы из четырех трансферных кампаний только одну провели на настоящем уровне этого клуба. Но при этом мы старались работать с теми, кто у нас уже был. И это нам тоже многое дало.
