Протестные настроения становятся постоянным фактором и на спад не пойдут, считает большинство участников последнего опроса «Левада-центра», проведенного 21-26 июня. Результаты исследования публикуют 5 июля «Ведомости».
17 процентов респондентов считают, что протестные настроения будут расти, 41 процент — что сохранятся на прежнем уровне, ожидают их спада 32 процента.
Несколько месяцев назад ощущения россиян были совсем иными: аналогичный опрос, проведенный в апреле, показал, что 44 процента россиян ожидали уменьшения протеста и лишь 14 процентов — роста.
Тех, кто верит в возможность массовых выступлений в своих населенных пунктах, стало меньше. 28 процентов верят в возможность проведения акций социальной направленности (35 процентов в июне), 23 процента ожидают политических акций (33 процента в июне).
В то же время лишь 11 процентов сами готовы участвовать в политических акциях (в декабре — 17 процентов), и только 15 процентов (против 19 процентов в декабре) — пойти на митинги социальной направленности.
Мнения о том, идут ли на пользу массовые акции протеста независимо от правоты их организаторов, разделились поровну: 43 процента видят в них пользу, и столько же считают их вредными.
Обыски у лидеров оппозиции в той или иной степени одобряют 14 процентов, не одобряют 19 процентов, остальные равнодушны или не слышали.
15 процентов респондентов считают, что обыски целиком законны и оправданны, 21 процент называют их незаконными политическими репрессиями, а 33 процента считают это делом политическим, но с соблюдением законности.
Почти поровну респонденты разделились на сторонников и противников принятия новой Конституции, ограничивающей полномочия и срок пребывания во власти президента и расширяющей полномочия Госдумы: 38 процентов за и 36 процентов против.
Также 38 процентов поддерживают досрочные выборы Госдумы по новым правилам, 45 процентов против.
Для большинства неприемлемо требование отставки Владимира Путина как символа существующей системы: против — 56 процентов, за — 27 процентов.
В исследовании «Левада-центра» приняли участие 1559 респондентов (статпогрешность — до 3,4 процента).
Теперь большинство считает, что «ЕР» — партия жуликов и воров
Согласно исследованию «Левада-центра», примерно 42 процента россиян согласны с утверждением, что «Единая Россия» — это «партия жуликов и воров», свидетельствует исследование «Левада-центра». Результат опроса публикует 4 июля «Коммерсант».
18 процентов заявили о том, что определенно согласны, а еще 24 процента скорее согласны.
Категорически не согласны 12 процентов граждан, а скорее не согласны — 28 процентов (всего 40 процентов респондентов). Еще 18 процентов респондентов ответить затруднились.
Идет необратимый процесс делегитимации режима
Директор «Левада-центра» Лев Гудков в статье в «Независимой газете» отмечает, что за прошедшие полгода ситуация в стране радикально изменилась. Протесты обозначили не просто кризис нынешней политической системы. Они стали свидетельством цивилизационной несовместимости успешных социальных групп — агентов модернизации в России с путинским режимом.
Либеральная оппозиция, по мнению эксперта, представляет мегаполисы, где за последние 15 лет накоплен значительный социальный капитал, достаточный для того, чтобы вот-вот сказать, что Россия перестала быть страной догоняющей модернизации.
Однако, при этом остальное население страны пребывает в состоянии не просто апатии или застоя, а деградации прежней системы. После всех прошедших митингов и демонстраций стало очевидным, что страна в целом не в состоянии преодолеть сопротивление подступающим изменениям, которое оказывает путинский авторитарный режим.
Оппозиционные «гуляния» в Москве
Моральные, человеческие, ценностные ресурсы развития (но пока еще не политические!) аккумулированы лишь в крупнейших городах, где сформировалась рыночная, коммуникативная и частично организационно-правовая инфраструктура современного общества. Не случайно, что этот раскол обнажился прежде всего в Москве, где образ жизни ближе всего к европейским, западным образцам.
Вышедшие на митинги москвичи — люди не только более образованные, чем население в среднем или сама нынешняя власть, это люди, внутренне независимые от государства, поскольку гораздо в большей степени, чем население в целом, заняты в негосударственном секторе. Своим благополучием, своим положением в обществе, своим достатком и признанием других они обязаны исключительно себе, а не доступу к «трубе», не заботе государства, «партии и правительству».
Это результат их профессиональной квалификации, способности к общению, их информированности и компетентности. Протестное движение состоит из людей с проснувшимся чувством собственного достоинства, это люди с сознанием «мы сделали себя» (которое и составляет систему координат современности). Для российского общества (в котором по-прежнему ценится преимущественно сила, где живы традиции крепостного сознания) эти вещи абсолютно новые, а для большинства — плохо понимаемые и раздражающие.
Между тем, абсолютное большинство населения разделяет взгляды протестующих на то, что страной управляет коррумпированный политический режим государственных мафиозных кланов, демагогов и казнокрадов, узурпировавших, приватизировавших власть в стране, использующих государственный аппарат легального принуждения исключительно в собственных целях.
Две трети опрошенных в разные годы (62% в ноябре 2007 года и 69% в октябре 2011-го) полагают, что интересы нынешней власти и общества принципиально различны. 63% россиян считают, что деятельность, усилия высших государственных чиновников сейчас направлены в основном на обеспечение и защиту собственных интересов.
Если в 2003 году 70% опрошенных верили, что президент действует в их интересах, то уже через несколько лет эта ситуация стала меняться: в 2006-м таких было уже лишь 50%, а сегодня эта доля сократилась до трети и продолжает падать. Число твердых сторонников Путина уменьшилось за последние три года более чем вдвое — с 30-40 до 15% (май 2012 года).
Идет необратимый процесс делегитимации режима, обусловленный главным образом ослаблением уверенности в способности власти обеспечить устойчивое развитие страны. 55% опрошенных с беспокойством ждут волны подступающего нового кризиса, не веря в устойчивость цен на нефть, а соответственно в выполнение государством своих социальных обязательств, от которых то постоянно пытается уйти.
В апреле этого года 78% респондентов заявили, что в России сложилась система круговой поруки и ухода от ответственности людей, наделенных властью. В мае этого года 48% респондентов — самая большая доля ответов — считали, что Путин берет под защиту нужных ему людей независимо от их компетенции, честности и порядочности.
Доверие к власти медленно, но устойчиво падает начиная с осени 2010 года. Идет нарастающая и необратимая делегитимация режима. Тем не менее даже при этом падении авторитетности власти значительная часть россиян опять проголосовала бы за Путина.
Провинциальная промышленная Россия — это огромная консервативная сила, она воспроизводит политическую культуру советского типа, крепостное сознание зависимых людей.
Социальная база путинизма — индустриальная Россия, представленная главным образом населением средних и малых городов, в которых сохранилась прежняя территориально-отраслевая структура советской экономики. Эта социальная среда настроена по преимуществу антимодернизационно.
По существу, провинциальная промышленная Россия — это огромная консервативная сила, она воспроизводит политическую культуру советского типа, крепостное сознание зависимых людей, униженных повседневностью, но приподнятых великодержавным горделивым сознанием мощи своей страны и разного рода имперскими или русскими национальными мифами.
Здесь нет потенциала развития, по крайней мере — в ближайшие десятилетия, нет человеческого капитала, нет устойчивых инвестиций, нет современной инфраструктуры. В случае если Россию захватит вторая волна мирового кризиса и быстро закончатся нефтяные деньги, этот сегмент российского общества обречен на длительную деградацию. В политическом смысле он не опасен для действующего режима, если только здесь не обнаружится каких-либо сепаратистских движений или склонности к радикальному социальному протесту.
