Олег Гаркуша – культовая фигура петербургского андеграунда, бессменный фронтмен легендарного «АукцЫона», поэт, телеведущий, киноактер, общественный деятель. И, наконец, просто замечательный, немало повидавший на своем веку, человек, правда, немного «не от мира сего», но это даже к лучшему, пишет www.aktivist.ru.
Олег родился 23 февраля 1961 года в Ленинграде и окончил кинотехникум. Какое-то время после окончания техникума работал киномехаником в кинотеатрах «Современник» и «Титан». В «АукцЫон» Гаркуша пришел звукорежиссером. Поначалу таскал провода, настраивал звук. Как-то раз вышел на сцену и прочитал свое стихотворение. Леониду Федорову произведение понравилось, и Олега взяли на работу шоуменом. «Сначала я на сцене почти не появлялся, в основном что-то перетаскивал до и после концертов, — вспоминает он. — Но однажды Леня предложил мне спеть строчку: «деньги — это бумага». Я спел, хотя пением это трудно было назвать. Скорее, я тогда завизжал. Реакцией на мое выступление, как в зале, так и на сцене, была немая буква «а». С тех пор я так там и остался».
После его прихода в команду имидж группы коренным образом изменился. Выступления группы превратились в эксцентрические шоу с буффонадой. Отличительной чертой этих шоу стала характерность и узнаваемость каждого персонажа. Особенно хорош был Гаркуша в роли неприкаянного, эксцентричного панка — «рыжий клоун», скачущий по сцене. С тех он — лицо группы. Во время концертов он прыгает, танцует, трясет медалями и перкуссией, читает стихи. Вдобавок ко всему Олег пробовал себя в качестве актера: в кино — в фильмах «Презумпция невиновности» (1988) и «Хрусталев, машину!» (1996), и в театре – в спектакле «История одного убийства».
Одно время Гаркуша вел на Пятом канале еженедельную программу в ночном эфире, работал в клубе «Гаркундель», который располагался в кинотеатре «Спартак» и пробовал свои силы в качестве общественного деятеля, когда возглавил «Молодежно-общественный комитет по подготовке празднования 300-летия города». А несколько лет назад Олег выпустил книжку, «Мальчик как мальчик». Издание поделено на два тома, в одном — воспоминания, во втором — стихи.
Накануне творческого вечера Гаркуша рассказал о творческом процессе:
«Впервые стихи я начал писать, когда был совсем молоденьким. Увидел красивую девушку и обалдел. И тут посыпались стихи. Бывает и так — услышал фразу, и сразу вокруг нее накручиваются другие. Иногда, когда долго не пишу, а надо — беру в руки гитару и тренькаю — глядишь, что-нибудь натренькаю поэтического.
Часто строчки приходят на улице или перед сном, но утром ничего не могу вспомнить. Мои поэтические пристрастия? Это серебряный век, естественно. Кузьмин, Мандельштам, Ахматова, Ходасевич, Хармс, Северянин, Гумилёв, Волошин — такого плана. А Пушкина не могу полюбить. Меня часто приглашают в разные города на творческие вечера. Читаю стихи, отвечаю на вопросы. Это даже тяжелее, чем проплясать на сцене два часа. Нужно держать зал. Часто просят станцевать или спеть, тогда танцую или пою. Не совсем ровным голосом, правда. Но люди уходят очень довольные. Бывало, что я собирал зал больше, чем группа «АукцЫон».
11 декабря
Клуб «Сохо»
Казанская ул., д.7
Начало в 21.00. БИЛЕТЫ – 300 и 500 РУБЛЕЙ.
СПРАВКА: Шоумен группы «АукцЫон», автор текстов, исполнитель, поэт, человек очень замечательный. Приметный, до крайности худой, весь какой то вытянутый и чем то сверху пригнутый. Несколько бледноват, на вид странноват, с жестами мелкими, робкими, легко отскакивающими от тела, но не пересекающими невидимой, строго очерченной границы, со взглядом замкнутым и пристальным.
Никогда не улыбается. Родом из ФЭКС\’а — из виртуозной пластичности немого кино, любит Гайдая. Сам абсурдист, ценит японскую поэзию, пишет сайт группы «АукцЫон».
Более всего озабочен сохранением своей собственной спонтанности, которую воспринимает как образ свободы и средство дистанции от окружающего мира. Эксцентрик и лирик, он вошел в Городскую мифологию и литературу.
Живи он где-нибудь, Феллини, Пазолини и Фассбиндер уже придумали бы с ним разные истории и превзошли бы самих себя. Не то у нас. И не потому, что нет кинорежиссеров, а потому, что нет кинорежиссеров с воображением, готовых ринутся куда угодно и уверенных в необходимости освобождать людей от нездоровой страсти к истине.
Существующая театральная сцена заставляет Олега держаться от театра подальше, оставаясь в более или менее свободной структуре программы «АукцЫон».
Первый выход на подмостки «АукцЫона» произошел в изящном и одновременно монументальном почти спектакле-опере «Вернись в Сорренто» в 1986 году. Последний — в программе 1991 года. Между этими событиями расстояние длиной в сюжет Олега Гаркуши.
Сюжет начался с темы утреннего рая, когда в первой программе группы Сергей Рогожин, похожий на прибалтийского ангелочка из хора Паулса, совершенно невероятно спел «Вернись в Сорренто». Когда италийские звуки отлетели, сцена распахнулась: здесь были Город — место изгнания и — Олег Гаркуша. Два персонажа, которым и вместе никак, и врозь невозможно.
Музыканты напоминали античный хор, беря сторону то одного, то другого, но строго следя за соотношением сил. Уже тогда сложился визуальный и пластический образ Олега — персонажа: черный почти смокинг, декорированный ослепительной бижутерией, скользящая походка и пляска, напоминающая тридцать два фуэтэ сразу.
К пляске — всплеску Олег подбирался на протяжении всей программы, сбивая со следа, маскируясь, прячась и выходя на свет.
Олегу удается добыть для себя маленький пятачок, на который он загнан (или опять изгнан?) вместе со своей робостью, деликатностью и эксгибиционизмом человека, не желающего выпадать из детства, из состояния андеграунда и переходить в мир, вызывающий у него тошноту. И здесь же происходит переворот темы: оказывается, все, что защищало раньше, сегодня оборачивается вроде решетки в известном месте, но маска довольно крепко приросла к лицу.
