Режиссеры-мудрецы у нас еще не все повывелись, так что у многолетнего худрука «Ленкома» Марка Захарова найдутся конкуренты. Но чтобы так твердо стоять ногами на земле, отправив голову в стратосферу, — тут он одинок. И так же в одиночку господин Захаров регулярно доказывает, что «театр для зрителя» может быть не только вульгарным, но и мудрым, и мастерским. Злые языки брешут, что дело в «звездах», медийных лицах «Ленкома», — но это не совсем так.
К примеру, актерский состав нового «Вишневого сада» на две трети молодежный. Классический текст Чехова Марком Захаровым отчасти переписан, он приобрел эстрадную легкость и запестрил зубоскальными шуточками. Но это не превратило спектакль в стеб над пьесой, или ее аналитическое препарирование, или полемику со сценической традицией. Несмотря на безжалостную амортизацию чеховского шедевра, у «Ленкома» затертая до дыр пьеса играется будто в первый раз — и на два часа становится живой и свежей, выглядит обескураживающе современной.
Фото: metronews.ru
В сверкающем стеклянном доме, сооруженном художником Алексеем Кондратьевым, не нашлось места негодяям. Все герои спектакля — очаровательные люди, к тому же узнаваемые. Слоняется по сцене «пенсионер» Фирс (Леонид Броневой) — ворчит себе на нынешние порядки и в порядке самолечения от всех болезней жует сургуч: говорит, очень помогает. Язвительный интеллигент Гаев (Александр Збруев) представляется «человеком 80-х» и встречает все жизненные испытания саркастическим смехом — других средств защиты у него нет.
Фото: izvestia.ru
«Вечный студент» Петя Трофимов (Дмитрий Гизбрехт) — лысый, потасканный, малость не в себе (все проповедует какую-то «демшизу»), но жутко трогательный. Симеонов-Пищик (Сергей Степанченко) — громогласный человек-праздник, постоянно испытывающий нехватку денег. Молодые герои столь же милы и столь же неприкаянны, будь то несчастливая в любви Варя (Олеся Железняк) или лакей Яша (Дмитрий Грошев), аккуратный франтик, который вдруг встает перед Раневской на колени и умоляет сквозь слезы: «Возьмите меня в Париж, я же не смогу здесь жить, здесь грязь, азиатчина». Лопахина играет 25-летний Антон Шагин (известный по фильму «Стиляги») — и в нем нет ни грубости, ни прагматизма; чистый, даже нежный, мечтательный юноша, влюбленный в Раневскую с рыцарской горячностью подростка. Раневской (великолепная работа Александры Захаровой) в этом спектакле не на кого опереться перед лицом надвигающейся катастрофы.
КСТАТИ: Режиссер признался, что свой «Вишневый сад» посвящает Олегу Янковскому. «Олег Иванович репетировал у нас роль Гаева вместе с Александром Збруевым, — говорит Захаров. — Они по очереди должны были играть. Начал, но, к сожалению, быстро понял, что не сможет готовиться и играть по состоянию здоровья. Конечно же, мы все еще никак не отошли после того, что случилось. Я хотел, чтобы на программках было написано: «Посвящается памяти Олега Янковского». Но все так быстро случилось, что технически мы уже не успели. А спектакль — для него», цитирует режиссера «Metro».
В недавнем «ленкомовском» «Ва-банке» прозвучал, казалось бы, ответ на вопрос, что делать: «Пренебречь!». Раневская рада бы пренебречь, да невозможно: рубщики вишневого сада ни разу не появятся на сцене, но их присутствие слишком ощутимо. Подобно тому, как госпожа Захарова намертво вцепляется в чайную чашечку, со скорбной безнадежностью наблюдая за «спасительными» проектами Лопахина, по-школярски зарисованными фломастером на ватмане, — так же цепко и вдумчиво она прощается со своим обреченным домом. Впрочем, в «Ленкоме» и на похоронах играют весело. И, ответив юному Лопахину на страстный поцелуй, Раневская позовет «наш знаменитый еврейский оркестр» — без танцев на столах не обошлось.
Финал страшен: стеклянный дом рушится на наших глазах, обращаясь в кучу пыльных штабелей. Но странное дело — от спектакля все равно остается послевкусие счастья. Если в спектакле Марк Захаров имел в виду свой театр, то, несмотря на трагические утраты (а «Сад» посвящен светлой памяти Олега Янковского), он ошибся: этому дому, судя по его нынешнему состоянию, скорое обрушение не грозит, пишет «Коммерсант».
